Приблизительно в пяти километрах от посадочной ямы высилось скопление тех самых грашалов, что они видели из космоса. Энакину не требовалось открываться Силе, чтобы понять, что воксинов держат именно там: он ощущал веявший оттуда голод. Другой головной болью был пленник-джедай. Энакин не чувствовал его… или ее, или их… не мог почувствовать, даже прилагая максимум усилий.

— Исаламири? — предположила Алима. Она подползла к нему с противоположной стороны от Тахири, коснувшись плечом его скафандра. — Если у них джедай, им нужны исаламири.

Энакин даже не удивился, что тви'лекка угадала его мысли. Во время всего путешествия от зоны высадки джедаи действовали с такой слаженностью, что временами казалось, будто у них коллективный разум.

— Не думаю, что пленник мертв, — сказала Тахири. — Понимаю, мы почти ничего о нем не знаем, но, думаю, мы бы почувствовали, если бы он погиб.

Энакин так не считал, но оставался лишь один способ выяснить правду. Он повернулся, чтобы попросить передать ему специально созданную Силгал эссенцию феромонов исаламири, и поморщился, увидев, что Джейсон уже протягивает капсулу.

— Жуть, — восхитился он. — Тизар, ты бы нас предупредил, что ли.

Джейсон скривился.

— А мне, ты думаешь, каково? — Его лицо вновь стало серьезным, вокруг будто высветилась аура душевной боли. — Энакин, прежде чем мы начнем, есть кое-что…

— Не сейчас, Джейсон. — Энакин отвернулся. Меньше всего он хотел обидеть брата, но он уже видел — на Балансире — что случается, когда он начинает слушать Джейсона. — Я должен сам все сделать.

— Я знаю. Я только хотел…

— Пожалуйста.

Энакин забросил капсулу на дальний конец площадки — туда, где рабочие выгружали провизию из открытого воздушного шлюза. В зеленом отсвете Миркра он быстро потерял из виду крошечную капсулу, однако почувствовал, как она залетела в шлюз и остановилась у внутреннего клапана. Через несколько минут рабочие закончили разгрузку и всем скопом зашли в шлюз. Энакин хотел было приказать остальным быть наготове, но потом передумал. Они и так были готовы.

Внешний клапан еще закрывался, когда 2-4C доложил:

— Приближается вражеский корабль, аналог фрегата.

Сообщение значило, что корабль не просто прибыл в систему — он уже тут: замечательные датчики ОЙВ имели один недостаток — им не хватало мощности, чтобы засечь корабль в открытом космосе. От новости по коже Энакина побежали мурашки, но он не стал спешить. Если он прямо сейчас отправится в космопорт, не выяснив, где содержат джедая, он только поставит под угрозу их миссию и того самого джедая.

Наконец, приблизительно на трети пути вдоль колоннады из арочного прохода высыпал рой крошечных извивающихся созданий. За ними гнались больше десятка йуужань-вонгов, согнувшихся в три погибели и спотыкавшихся в отчаянных попытках отловить беглецов. Один из воинов схватил извивающуюся зверушку, но тут же одернул руку и растоптал животное. У исаламири были острые зубы.

Внимание всех без исключения собравшихся было захвачено происходящим. Энакин поднялся: когда он повернулся, готовый распорядиться включить голо-маскировку, он увидел перед собой стройный ряд «йуужань-вонгов».

— Хм, похоже, вы знаете план?

— Прямо в убежище исаламири, — отозвалась Бела. (Или это была Крэзов?) — А потом обратно…

— Чтобы украсть спасательный челнок, — закончил Гэннер. — Мы все поняли. 2-4C и я прикроем спуск.

— Ну что ж…

Включив собственную голо-маскировку, Энакин встал на краю ямы и соскользнул вниз, используя Силу, чтобы смягчить приземление. Когда он не почувствовал в поле светляка никаких признаков тревоги йуужань-вонгов, он обернулся и понял, что стоит перед воздушным шлюзом величиной с ранкора, позади которого открывается лабиринт темных тоннелей и еще более темных дверных проемов, едва видных за прозрачными клапанами дверей. Где-то там, в темноте он ощущал присутствие горстки йуужань-вонгов, но это ощущение было слишком слабым, чтобы сказать, встревожены ли они его появлением — да и вообще, представляют ли они, что происходит.

Сзади подошли Алима, Тизар и остальные. Зная, что у тви'лекки больше опыта работы в тылу врага, он приказал ей вести отряд через шлюз, а сам стал следить за площадкой космопорта. Отсюда посадочная яма казалась даже крупнее, чем сверху. В тусклом зеленом свете движение на дальнем конце площадки напоминало мечущиеся тени за мембраной окна: даже фигуры у входа в лабиринт было тяжело разглядеть, да и то это удавалось, лишь когда они подходили близко к светящемуся мху, облепившему стены. Рассмотреть в подробностях можно было только спасательный корабль на одной из посадочных площадок.

К тому времени, как Энакин закончил осмотр территории, спустились замыкающие — Гэннер и 2-4C — и проследовали за остальными в шлюз. Лицевые щитки и дыхательные маски джедаев, закрепленные на воротниках, свешивались вниз, в то время как микрофоны и наушники оставались на месте, чтобы их владельцы могли тихо переговариваться. Энакин поспешил за остальными, двигаясь вдоль колоннады настолько быстро, насколько это вообще было возможно, не привлекая лишнего внимания. Мощности блоков питания голо-маскировки должно было хватить еще на две минуты, после чего потребовалась бы замена.

Когда джедаи миновали спасательный корабль, под ними возник вход на шумный рабочий уровень под посадочной ямой. Снизу по пандусу к ним поднялся йуужань-вонг без доспехов и, указывая на них, произнес что-то на родном языке. Джедаев всколыхнула волна тревоги, но она была быстро подавлена, когда Джейсон передал остальным капельку самообладания Алимы. Йуужань-вонг подошел к двери и произнес что-то более настойчивым тоном.

У всех в наушниках прозвучал голос Тахири, сообщившей, что нужно отвечать. Гэннер, чей голос был более других похож на йуужань-вонгский, выступил вперед и окинул взглядом шрамоголового.

— Пол двег, кан эа бар.

— Канэбар? — переспросил йуужань-вонг.

Через секунду Тахири дала ответ, и Гэннер повторил: — Дуи, кан эа, бар!

— Тэдег дакл, игнот!

Йуужань-вонг резко выбросил вверх обе руки и в следующее мгновение стремительно бросился вниз по пандусу.

— Что произошло? — прошептал Энакин.

— Гэннер назвал его экскрементами мясных личинок, — ответила Тахири. — Я ведь сказала: надо говорить «канэбар», а не «кан эа бар».

— «Кан эа бар» было лучше, — прошипел Тизар. — А как сказать «слизь под моими чешуйками»?

Сестры Хара сдавленно хохотнули, но Энакин немедленно приказал отставить шутки. 2-4C доложил, что вошедший в систему корабль был аналогом фрегата и он только что вышел на орбиту вокруг «летающего мира». Снова по коже Энакина поползли мурашки. Пока фрегат висит на орбите, их побег будет крайне затруднителен.

Они дошли до темной арки, ведшей к убежищу исаламири. Энакин понял, что они пришли в нужное место — определил это по воздуху, который доносил запахи немытых тел, запекшейся крови и другие, еще более отвратительные ароматы. Когда он сделал три шага по тоннелю, боевое слияние пропало: он увидел, что отрезок пути впереди них обсажен теми же ходячими деревьями, которые они уже встречали на борту «Изысканной смерти». Из большинства стволов торчали обломки когтей, но на нескольких деревьях все еще висели исаламири. На страже в холле стояли двое йуужань-вонгов, ловко сплетая живую веревку в кнут и каким-то образом не замечая страшных криков, доносящихся из коридора.

Когда Энакин подошел к ним, оба воина скрестили руки на груди, прекратив работу.

— Ремага корлат, миган йам? — осведомился тот, что был повыше.

Энакин не остановился.

— Ремага корлат? — снова спросил высокий; теперь он потянулся за амфижезлом и встал, чтобы загородить Энакину путь.

Ответ Энакина прозвучал резко, если не зло:

— Кан эа бар.

Лицо йуужань-вонга приобрело скорее смущенное, нежели разозленное выражение, но он успел преградить путь Энакина амфижезлом.

— Йага?

Вытащив меч, Энакин вдавил кнопку. Фиолетовое лезвие прошло сквозь горло охранника и вышло с обратной стороны шеи, едва не задев второго воина, стоявшего сзади. Тот успел увернуться, отскочив назад, и открыл было рот, чтобы поднять тревогу, но был обезглавлен серебристым лезвием Алимы.